Укус змейки - Страница 31

— Может быть, в отель… — начал было гость.

— Ни один отель не примет детишек с таким заболеванием. И хватит об этом.

Джеф неуверенно поморщился, но спорить, вопреки обыкновению, не стал. И Мэри стоически смирилась с неизбежным.

Только в одном отношении Мейсон проявил непоколебимую твердость: он пожелал сам остаться на ночном дежурстве в спальне близнецов, попросив для себя раскладушку.

Несмотря на усталость, Мэри никак не удавалось заснуть. Она лежала неподвижно, прислушиваясь к ровному дыханию Долли на соседней кровати и безуспешно пытаясь унять нервное возбуждение.

Вечер прошел на удивление приятно: родительское гостеприимство и непринужденная атмосфера, что устанавливается сама собою, если в доме маленькие дети, немало тому способствовали. Джеф, кажется, чувствовал себя как дома. Таким раскованным и веселым Мэри его еще не видела. И в ее поведении никто не заметил ничего необычного.

Чуткий слух девушки уловил еле слышный стон. Или детский плач? Она подождала — тревожный звук повторился. Что, если Джеф не проснулся? Чем лежать и думать, она предпочла заглянуть к детям. Дверь в ее спальню, а именно там и разместились близнецы, оставалась полуоткрытой, и девушка неуверенно замерла на пороге. Всхлипывание послышалось снова, и она тихо вошла в комнату. Обойдя раскладушку, шагнула за ширму, временно перегородившую спальню на две части. Бамбуковые стойки пошатнулись, и вся конструкция едва не обрушилась на пол.

Близнецы спали. Она пощупала лобики: температуры вроде бы нет. Билл тихонько застонал.

— Это они во сне. Я прислушиваюсь к ним.

Мэри тихо обошла ширму и замерла.

— Я не хотела тебя потревожить, — прошептала она.

— А зря, а то мне скучно.

Сердце девушки бешено забилось, и она панически бросилась на цыпочках к двери.

— Не уходи.

— Тебе нужно поспать, — не громко, но строго заявила она, однако Джеф уже принял сидячее положение.

— Это не ложе, а орудие пытки. Знаешь, как спина ноет!

— Да, раскладушка для тебя мала. Не разбуди скрипом детей, а то не порадуешься.

— Бедняжка, ты, должно быть, адски устала. Я хоть поблагодарил тебя толком?

— Ты приберегаешь хорошие манеры для моих родителей, — упрекнула его Мэри, подходя ближе. Кто-то из детей заворочался во сне, и ей не хотелось повышать голос.

— Они со мной милы и любезны. А вот о тебе этого не скажешь.

Девушка негодующе фыркнула.

— Ложился бы лучше спать! — Железные пальцы сомкнулись на ее лодыжке, и она застыла на месте. — Отпусти, нахал!

— А то ты закричишь? — засопел Джеф. — У меня адски болит спина. Почему бы тебе не проявить милосердие? В чисто профессиональном смысле, конечно.

— А мне казалось, ты не веришь в альтернативные методы лечения! — глухо возразила Мэри. Мысль о том, чтобы коснуться пальцами его обнаженного тела, приводила девушку в трепет.

— Подумай, что за идеальная возможность обратить меня в свою веру.

— Я не нуждаюсь в новообращенных.

— Зато я так нуждаюсь в отдохновении.

Голос звучал устало, и жалость взяла-таки свое.

— Тогда ложись на диване, а я покараулю малышей.

— Меня и без того совесть замучила: ты из-за меня целую ночь глаз не сомкнула!

С губ девушки сорвался приглушенный стон. Одна ночь, сказал тоже. Ах, если бы он только знал!

— Не моя вина в том, что тебе не спится! — свирепо прошептала она.

— Это еще вопрос! — Низкий, с хрипотцой, голос сводил ее с ума. — Завтра мне везти эту ораву в Окленд, и близнецов, как всегда, укачает. А в понедельник предстоит ответственная операция. Пожалей меня, подумай о несчастном, ничего не подозревающем пациенте и о скальпеле в моей руке.

— Перестань дурачиться, — недовольно сдалась Мэри. — Но чудес я не обещаю. — Она опустилась на колени, коснулась широкой спины и, точно обжегшись, отдернула руку. — Ни черта не вижу, — прошипела она, облизывая пересохшие губы.

— Разве это так важно? — Раскладушка заскрипела — Джеф расположился поудобнее. — Отдаюсь на твою милость, мисс Массажистка.

При этих словах в воображении Мэри вспыхнули яркие образы, к медицине отношения не имеющие… Она тряхнула головой, отгоняя наваждение. Хорошо, что темно: не видно, как алеют щеки!

— У меня руки холодные, — предупредила она ровным голосом, набрала в грудь побольше воздуха и положила ладони на спину пациента и провела ими вдоль позвоночника. Чуткие девичьи пальцы разминали мускулистые выпуклости, скользили по теплой, бархатистой коже.

— Ты слишком напрягаешься, — прошептала Мэри, переходя к круговым движениям. — Так не больно?

В ответ прозвучало довольное ворчание. С каждой минутой набираясь уверенности, она продолжала трудиться, наслаждаясь телом. Что за великолепная гладкая, сильная спина с превосходно развитой мускулатурой: ни унции жира, лишь стальные мышцы…

Мэри прервала массаж только тогда, когда ее собственные ноющие мышцы властно потребовали отдыха. Джеф дышал ровно и глубоко: какие бы низменные помыслы он ни таил, дневная усталость одержала-таки верх. Теплая волна нежности накатила на девушку. Она прикрыла глаза и нехотя поднялась на ноги, случайно задев бедро спящего.

— Если ножки замерзли, могу погреть. — Сонное бормотание застало ее врасплох: она-то почитала себя в безопасности.

— Засыпай, — посоветовала она тихонько, не желая выводить человека из дремотного забытья.

— Ложись, согрейся!

— Не дури, Джеф! — В голосе девушки прозвучала паника: искушение оказалось слишком сильным. Запах мужской кожи щекотал ей ноздри, а руки все еще ощущали тепло разгоряченного тела. Под покровом темноты так легко позабыть о здравом смысле… — Засыпай!